Итак, если на репрессивное давление, которое режим оказывает на общество, посмотреть системно, то в нем отчетливо выделяется несколько  самостоятельных уровней. Причем существенная их часть, как подводная часть айсберга, зачастую проходит мимо нашего внимания. Так получается от того, что мы просто не имеем о них достаточной информации, статистики. Между тем именно эти уровни, – слабо поддающиеся учету и анализу, – составляют основу репрессивного давления режима Лукашенко на беларусское общество.

В качестве базового уровня репрессивного воздействия следует рассматривать пропагандистское давление режима на общество. Его целью является дегуманизация противников власти и продвижение пролукашенковского патриотизма, идеалов русскомирства и тезиса «Кругом враги!» (подробнее можно посмотреть, например, в отчете Media IQ за 2022 год). 

Пропаганда работает целенаправленно, массированно и систематически. Главными ее субъектами выступают государственные медиа и профессиональные пропагандисты. Вместе с тем не нужно забывать, что в команде с госмедиа работают политруки в армии и замы по идеологии на предприятиях, управленческая вертикаль и прикормленные деятели культуры, официальная историография и система образования на всех уровнях (вплоть до детских садиков).

В условиях отсутствия независимых медиа и независимых структур гражданского общества газлайтинг государственной пропаганды можно расценивать как элемент психологического насилия над обществом.

Второй уровень – доликвидация независимых структур и организаций. Казалось бы, за почти три года после августа 2020 года в сфере НГО/НКО уже зачищено все, что можно. Но нет, процесс «дозачистки» не прекращается. По данным инициативы Lawtrend в последние месяцы 2022 года ликвидировались десятки организаций в месяц. На конец марта 2023 года более 800 некоммерческих организаций все еще находятся в процессе принудительной ликвидации. Если говорить о самых «свежих» кейсах, то можно вспомнить о ликвидации таких общественных объединений как «Западнополесское научно-краеведческое общество „Загородье“», «Белорусское лесное научно-техническое общество» или «Белорусский союз авиаторов».

Даже уничтожив политически и граждански активную часть КНО/НГО, режим не останавливается. И не остановится, пока остаются организации теоретически способные на самостоятельную деятельность.

Следующий уровень, скрытый, но важный – расширение системы слежки и контроля за беларусами. Здесь важным является указ Лукашенко № 368 «О взаимодействии операторов электросвязи, поставщиков услуг электросвязи и владельцев интернет-ресурсов с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность». Указ обязывает онлайн-ресурсы, такие как почтовые провайдеры, мессенджеры, интернет-магазины, службы такси и каршеринга, сохранять данные о пользователях и предоставлять властям прямой удаленный доступ к таким данным. Это означает, что теперь правоохранительные органы и спецслужбы могут получать и сопоставлять телекоммуникационные данные с данными онлайн-сервисов.

Фактически, речь идет об институциализации онлайн-слежки. В совокупности с уже юридически оформленными отменами адвокатской и психологической тайн это дает нам небывалый рост перспектив контроля режимом беларусского общества.

Далее – кадровые чистки «за политику» в организациях и на предприятиях. Разными темпами и в разных формах (явные – как увольнения и завуалированные – как непродление трудовых контрактов) практически во всех сферах и по всей территории Беларуси. Вероятно, здесь работает дифференцированный подход, когда нелояльные властям работник делятся на несколько групп. 

Вариантов дифференциации может быть несколько (например, такой: а) непосредственные участники протестов, б) те, кто донатил на разные инициативы, в) кто в 2020 подписался за альтернативных кандидатов), но в любом случае они определяют порядок «чистки» – кого уволить в первую очередь, кого во вторую, кого после них.

Отмечу, что увольнениями реализуется не только задача удаления «политически неблагоднадежных» с прежнего места работы. Задача более глобальна – лишить людей средств к существованию, перекрыв им и возможности для дальнейшего трудоустройства. Для этой цели также составлены определенные списки («черные» и «серые»), запрещающие принимать на работу людей, уволенных по политическим причинам.

В конце отдельным пунктом стоит указать фактически действующую сейчас в Беларуси практику запрета на определенные профессии (подробнее об этой проблеме можно посмотреть в исследовании «Практика «запрета на профессию» в Беларуси в 2020-2022 годах»). Просто тезисно отмечу,  что сегодня практически невозможно частное образование, независимая экспертиза, адвокатура, журналистика. Последняя вообще считается экстремизмом (напомню, что независимая Беларусская ассоциация журналистов признана экстремистской организацией).

Постоянное пропагандистское давление, доуничтожение структур гражданского общества, институциализация системы слежки за гражданами, кадровые чистки и запрет на профессию – это, конечно, не заключение человека в места ограничения свободы. Но это фактическая основа, фундамент всестороннего и целенаправленного воздействия на как на противников власти в частности, так и на все общество в целом. 

Про другие уровни репрессивного давления – в последующих выпусках.

Фото: people.onliner.by