Каков сегодня масштаб этой травмы и какова ее тяжесть? И что можно с ней делать в современных условиях? Ответам на эти вопросы было посвящено исследование, которое провел Центр новых идей совместно с инициативой «Народный опрос». Об основных выводах рассказывает социолог Геннадий Коршунов. Оригинал статьи опубликован на сайте Zerkalo.io.

Прежде чем описать основные результаты исследования, уточним несколько моментов, чтобы избежать разночтений в интерпретации данных. Коллективная травма — это обобщающее понятие, оно трактуется как комплекс событий, которые проживаются большим количеством людей, оставляют неизгладимые следы в их групповом сознании и меняют их идентичность. Однако следует различать травматический опыт, собственно травму и посттравматический рост.

Травматический опыт — это ситуация, стресс от которой находится на грани способностей человека или группы пережить эту ситуацию, сохранив ядро, стержень своей самоидентификации. Травма — негативный вариант прохождения стрессовой ситуации, он связан с преобладанием разрушительных, деструктивных последствий. Преодоление субъектом травматической ситуации с сохранением (а, возможно, и с наращиванием) идентичности — это уже не травма, а «посттравматический рост».

С пониманием этого посмотрим на данные исследования, которые показывают, что беларусское общество (по крайней мере, его протестная часть) имеет практически стопроцентный охват травматическим опытом, причем как опытом переживания насилия, так и последующих репрессий. Это значит, что в том или ином виде насилие или репрессии, начатые властями после 2020 года, дошли до каждого.

Почти треть тех, кто поддерживал протест, во время маршей напрямую пережили насилие против себя лично или против членов своих семей. Еще четверть видели насилие над протестующими своими глазами и больше трети видели насилие на видеозаписях в интернете. Это «травма свидетеля», которая, как говорят специалисты, может быть болезненнее непосредственного проживания насилия.

То есть масштаб травматического опыта для протестной части общества действительно тотальный.

Но при этом степень травматизации нельзя назвать запредельной.

Действительно, с одной стороны, в условиях вала репрессий сегодня главными эмоциональными характеристиками общества являются накопленный стресс и беспокойство за свою безопасность. Три четверти опрошенных до сих пор ловят «флешбэки 2020-го», столько же опасаются персональных последствий за участие в протестах.

Складывается ситуация, когда человеку просто непонятно, как жить в этой стране и как строить хоть какие-то планы. Горизонт планирования сжимается до считанных дней или недель (29% не строят никаких планов на будущее и живут одним днем, 9% строят планы максимум на неделю, 15% — смотрят в будущее не дальше чем на месяц). Неопределенность будущего волнует людей даже больше, чем давление по политическим причинам или потеря части источников обеспечения семьи (81% против 25% и 23% соответственно).

С другой стороны, даже несмотря на продолжающиеся репрессии и отсутствие четких перспектив, большая часть опрошенных не считает себя жертвами или проигравшими (59%). Подавляющее большинство респондентов (92%) не раскаиваются в том, что участвовали в событиях «беларусской революции». А сам 2020 год считают даже более важным для беларусов как нации нежели Вторая мировая война (Великая Отечественная).

Гордость за беларусов, восставших против режима, злость на силовиков и надежда, что революция продолжится, — это те эмоции, которые помогают беларусам держаться на плаву и не падать в воронку травмы. Очень поддерживают и те смыслы, которые люди вкладывают в события 2020 года. В первую очередь это утверждение о рождении или перерождении беларусов как нации. Это также понимание того, что в 2020 году Беларусь проснулась — случился переломный этап в истории страны. Ну и люди верят, что «2020-й еще даст свои плоды».

Респонденты говорят, что справляться с тревожными состояниями помогают общение с друзьями и единомышленниками и семья. Следует сказать, что на отношения в семьях политический взрыв 2020 года критического воздействия не оказал. Поэтому «уход с головой» в домашние дела, как и в хобби или работу, имеет терапевтический эффект. Помогает и поиск внешних ресурсов на природе или в вере. Также нельзя забывать о работе со специалистами-психологами. Кроме того, становится легче жить, когда делаешь хоть что-то в пику режиму.

В результате, если посмотреть на известную триаду Аарона Бека («когнитивная триада депрессии»), то получается что:

• беларусы не считают себя неудачниками или проигравшими — это весьма позитивный момент;
• настоящее положение вещей вызывает сильное беспокойство, но этому пока можно как-то сопротивляться — это противоречивая ситуация;
• в будущем не видно никаких перспектив — это крайне негативный момент.

Какие из этого можно сделать выводы? Во-первых, для преодоления «травмы 2020-го» на индивидуальном уровне универсальных рецептов нет. Вот что работает у большинства: цените свой опыт, ищите единомышленников, поддерживайте друг друга, помогайте более слабым. Если есть силы, сопротивляйтесь и работайте на перспективу. Если сил нет — думайте о будущем. Оно обязательно наступит.

Во-вторых, на коллективном уровне, на уровне всего общества необходима такая же перекодировка картины мира, какая произошла с беларусами как нацией, — нужна новая картина мира, где будет оценено прошлое, осмыслено настоящее и предложены варианты если не построения, то хотя бы представления будущего.

Будущее очень важно. Когда есть ради чего жить, раны заживают быстрее.

Источник: Zerkalo.io

Фото: Павел Кричко