В прошлую пятницу в беларусском инфополе опять возникла тема «уехавших», которым в очередной раз предложили «возвращаться». Но только после того, как докажут, что «не убили, не уворовали, на улицу не ходили, не ломали, не крошили». С одной стороны, ничего нового, те же вариации уже набившего оскомину «покайтесь и на коленях ползите». С другой –– хороший повод сквозь требование инициативно доказывать свою невиновность порассуждать о том, каким представители режима видят (или выстраивают) систему взаимоотношений с беларусским обществом.

Опираясь на динамику отношений государства с различными субъектами в правовой, гражданской, экономической, социальной и иных сферах, можно предположить, что власти строят примерно следующую структуру:

 «Семья и ближний круг» –– это те, кому ничего доказывать не нужно. Помимо самого беларусского диктатора с его сыновьями и невестками, сюда, видимо следует отнести и таких персон как Виктор Шейман, Дмитрий Басков, чета Эйсмонтов, а также ряд других как известных, так и совсем немедийных персон.

К ближнему кругу, вероятно, следует отнести и так называемые «кошельки режима». Это представители деловых кругов, которые доказывают личную верность Лукашенко путем непубличного обслуживания его интересов и потребностей. Понятно, получая с этого свою выгоду. Подобные функции выполняют не только беларусские бизнесмены, но и иностранные “друзья”.

Отметим, что доверие «кошелькам» со стороны режима не безусловное, и оно периодически утрачивается. После чего бизнесмен теряет статус «кошелька», зато приобретает уголовный срок. Как это произошло, например, с Юрием Чижом.

Второй круг состоит главным образом из силовых ведомств, на которые режим сделал ставку еще до выборов 2020 года. Причем здесь, вероятно, правильнее говорить не о ведомствах в целом, но скорее об их руководителях, которые в аппаратной борьбе с конкурентами стремятся доказывать свою максимальную лояльность и полезность режиму.

Насколько можно судить по имеющейся в отрытом доступе информации, главенствующее положение среди репрессивно-силовой машины Беларуси сегодня занимает Генеральная прокуратура во главе с Андреем Шведом. Впрочем, ее значение не стоит абсолютизировать как минимум по двум причинам.

Во-первых, нужно иметь в виду любимую практику Лукашенко по «ператрахиванию» своего руководящего аппарата во избежание опасной концентрации административных ресурсов в каком-либо одном кабинете. 

Второй момент –– сейчас стоит обратить внимание на тихое усиление Минобороны, которое хотя и не имеет яркой представленности в информационном пространстве, зато уверенно увеличивает свою долю в бюджетном и усиливает законодательное лобби, продвигая необходимые изменения в законодательстве. Что характерно, при этом параллельно и в очередной раз торпедируя предложения ведомства Шведа по созданию межведомственных военных прокуратур.

Теоретически, куда-то в этот второй круг следует поместить и своеобразных опричников режима –– ГУБОПиК (в компании с набором атмосферно-спецназовских подразделений Карпенкова). Хотя их аппаратный вес несопоставим ни с прокурорским, ни с минооборонным, свои примитивно жестокие функции они выполняют исправно, ежедневно доказывая свою готовность выполнять любые распоряжения начальства.

Третий круг или уровень –– это, как зачастую они себя сами называют, «государевы люди». Это достаточно широкий спектр работников управленческой вертикали: от Администрации Президента до райисполкомов и администраций госпредприятий. До 2020 года, наверное, можно было рассуждать о том, что от них требуется профессионализм и административно-управленческие компетенции. Но это раньше.

Сейчас, как верно отметил Вячеслав Данилович, главные требования очень просты –– быть «патриотом и государственником». Иными словами, от рядовых представителей государственного аппарата требуется прежде всего демонстрировать свою подчиненность исполнительность, а реально решать задачи на местах –– в лучшем случае вторичное дело.

Что интересно, если субъектам из первых двух кругов в обмен на их верность и лояльность предоставляются определенные финансовые и управленческие бонусы, то для простых госслужащих система мотивации слагается больше из факторов кнута, нежели пряничных моментов (подробнее смотри здесь).

Далее. Если говорить об обществе в целом и о больших группах в частности, то здесь все более дифференцированно и гораздо сложнее. В логике требований режима общество делится на два основных «класса» и несколько больших групп. И к каждой из этих совокупностей власти выдвигают свои требования.

«Класс бюджетников» –– это не только пенсионеры, учителя и врачи. Это  и работники всех государственных предприятий, организаций и учреждений. Всех, потому что каждый, работающий в принадлежащей государству структуре (даже не работающий нигде пенсионер) должен испытывать чувство глубокой благодарности государству за то, что это государство его содержит: платит зарплату (пенсию), лечит, дает образование его детям и т.д. И никто, кроме государства, об этих людях не позаботится.

Понимания того, что все это делается за счет налогов, которые платит человек, этого понимания нет. Есть другое понимание: все деньги –– государственные. 

Кроме того, после 2020 года появилось понимание, что ранее «тишайшая нива, самое покорное население» (по словам Юрия Караева), оказалось крайне неблагодарным: в лицо кричали «Уходи!», бастовать пытались, на марши столько месяцев выходили. Понятно, что после этого требовать и ждать от людей благодарности было бы слишком даже для беларусского режима.

Поэтому начала работать другая логика требований: «молчать, бояться, подчиняться». Перечень инструментов, которые обеспечивают функционирование этой логики, известен: криминализация инакомыслия, непрекращающиеся репрессии, постоянная угроза увольнений. И разного рода списки: «черные», «серые», «украинские», «польские» и проч. Исходя из (не)попадания в какой-либо из этих списков во многом определяется судьба «бюджетника»: может ли он стать госслужащим, сможет ли построить карьеру в государственной структуре, и вообще получится ли у него устроиться на работу государственную структуру.

Второй класс ––  «частники».

Несмотря на свою долю в экономике, любой бизнесмен для режима является врагом, настоящим классовым врагом. Потому что частник не зарплату от государства «получает», а сам «зарабатывает» на свой хлеб. Потому что, не государство решает, что, где и когда частнику делать, а он сам распоряжается своими временем, деньгами и инициативой. Потому что не частный сектор финансируется государством, а государство –– частным сектором. И для того, кто хочет контролировать все, такое положение дел неприемлемо.

Потому любой «частник» (если он не «кошелек режима») рассматривается властью с точки зрения презумпции виновности, просто по факту своей относительной независимости от государства. И задача властей состоит в том, чтобы постоянно напоминать частнику об относительности его независимости от государства. Напоминать новыми налогами, постоянными проверками, перманентными перерегистрациями, перелицензированиями и иными способами. Просто чтобы, во-первых, держать все под максимально жестким под контролем, а во-вторых, постоянно «шлифовать жирок» с проклятых буржуев.

Если возвращаться к логике требований, то со стороны режима к частнику система требований проста –– за право работать в Беларуси нужно беспрекословно подчиняться всем требованиям и платить, платить, платить.

Кроме двух основных классов по действиям властей четко выделяются еще несколько деклассированных групп.

«Третий сектор» –– это те, кто и не бюджетники, и не частники; некие непонятные и слабоконтролируемые самоорганизующиеся структуры, которые пытаются вместо государства решать проблемы и заботиться о незащищенных слоях населения, об экологии, о правах человека и прочих малопонятных вещах. Это еще большие враги, нежели представители частного сектора, враги экзистенциального плана. И не столько от того, что третий сектор –– пятая колонна, финансируемая коллективным Западом. А потому, что своими действиями, самим своим существованием структуры гражданского общества ставят под сомнение всемогущество государства, его тотальную необходимость для общества.

Поэтому для третьего сектора у властей есть только одно требование –– выбрать один из двух возможных вариантов: а) самоликвидироваться (самораспуститься, закрыться, исчезнуть, стереть память о себе) или б) инкорпорироваться в состав «прогосударственного общества» (потому что правильного общества вне государства не бывает).

Еще одна деклассированная группа –– «тунеядцы», они же социальные иждивенцы, они же трудоспособные граждан, не занятые в экономике. В отличие от частников или представителей третьего сектора, для государства это конечно не враги. Это просто еще одни носители того самого воображаемого «жирка», думая о котором беларусский режим начинает вожделенно потирать свои ручонки.

Требование к представителям этой группы так же только одно –– платить. Платить за все по повышенным тарифам: за коммуналку, за медицину, за подарки от родственников.

Самая дискриминируемая из всех деклассированных групп –– «политические». Это люди, открыто сказавшие режиму «Нет!». В эту группу следует включить не только признанных правозащитниками политических заключенных и/или те, кто попадает в «экстремистский» / «террористический» списки. Это еще и все осужденные за несогласие с режимом или за поддержку Украины (как на колонию, так и на так называемую «химию»). И все те, кто уже отсидел и вышел, получив в личное дело пометку «политический» и место в базе «БЕСпорядки».

Они все –– «политические», потому что для режима бывших «политических» не будет. Для всех них гарантированы: постоянные проверки со стороны правоохранительных органов, риски новых посадок, проблемы с поиском работы и прочее. А требования к ним со стороны властей простое –– сломайтесь, признайте поражение и свою неправоту, исчезните как группа, как класс, как субъекты. Станьте серой безликой массой, которая будет бездумно подчиняться и выполнять все требования режима. Или –– уезжайте! Как субъекты, как личности, как граждане вы режиму не нужны.

И последние –– это те, кого называют «уехавшими». Для режима люди, покинувшие территорию Беларуси, особенно по политическим причинам, не просто отрезанный ломоть и уже практически «не-граждане», на которых их власть уж не распространяется. Не просто демографические потери и уменьшение объемов рабочей силы в качестве режимной кормовой базы. Уехавшие –– живое напоминание о том, что «август 20-го» был, что прежней «народной поддержки» нет, что «легитимность» действующей власти обеспечивается только дубинками и штыками, что «король –– голый!».

Потому какие могут быть к ним требования, особенно если призыв «покайтесь и ползите на коленях» не работает. Никаких требований, только стремление причинить по возможности как можно больше проблем, волнений и страданий.  

Ну и да, время от времени повторять: «Покайтесь, отрекитесь, признайте вину и что были не правы!..»

Но нет. Только после вас.

Фото: Getty Images