Испытание дипломатической вежливости

Начну с того, что план эвакуации есть или должен быть у каждой дипмиссии — либо как отдельная инструкция, либо как часть плана действий дипломатического или консульского представительства в случае возникновения чрезвычайной ситуации. Это мировая практика. Разумеется, со своими нюансами в каждой стране.

Речь идет о механизме действий сотрудников представительства, который запускает та или иная чрезвычайная ситуация. Его смысл в том, чтобы избежать растерянности, обеспечить безопасность для персонала, данных и имущества — документов, архивов, шифров, кодов, “явок и паролей”, средств спецсвязи, которыми располагает дипмиссия, а также по возможности своих граждан, которые в это время находятся на территории проблемного государства. 

Любая дипмиссия заинтересована в том, чтобы в момент кризиса в стране было как можно меньше своих граждан или не было вообще. Отсюда и все предупреждения, которые практикуют внешнеполитические ведомства о нежелательности посещения тех или иных государств или вовсе призывы срочно выехать из страны.

Например, в августе 2023-го посольство США в Минске призвало своих граждан немедленно покинуть Беларусь в связи с закрытием пограничных пунктов пропуска на границе с Евросоюзом. Хотя предполагавшиеся американской стороной риски для американских граждан в Беларуси (пока) так и не материализовались.

В реальности, когда чрезвычайная ситуация возникает и требуется эвакуация, скорее всего, оперативно разрабатывается новый план, привязанный к конкретным условиям кризиса и возможностям, которые он оставляет. 

Что также важно отметить, государство пребывания дипмиссии обязано оказывать содействие в безопасной эвакуации, независимо от характера двусторонних взаимоотношений. И даже если этот характер описывается понятием конфронтация или война.

Этого требует Венская конвенция о дипломатических сношениях, а это конституция мировой дипломатии. В ней насчет поведения стран по отношению к представительствам друг друга говорится буквально следующее: “Государство пребывания должно, даже в случае вооруженного конфликта, оказать содействие, необходимое для возможно скорого выезда пользующихся привилегиями и иммунитетами лиц, не являющихся гражданами государства пребывания, и членов семей таких лиц, независимо от их гражданства”. 

По этим канонам в марте 2022-го происходила эвакуация посольства Беларуси в Киеве. 

Дипотношения между Беларусью и Украиной не разрывались, война друг другу не объявлялась, но конфронтация налицо. Тем не менее, в Минске по сей день работает посольство Украины, правда, на уровне временного поверенного в делах – посол отозван в апреле прошлого года. 

Эвакуация беларусского посольства из Киева осуществлялась по соображениям безопасности. Тогдашний беларусский посол сетовал, что уехать пришлось из-за того, что миссия находилась “на осадном положении”, что украинская сторона заблокировала все финансовые счета и создала невыносимые условия пребывания. 

Сама эвакуация проходила по коридору, который предоставила украинская сторона (через Молдову) и по которому могла обеспечить безопасность. Пересечение границы не было гладким: беларусские дипломаты подверглись многочасовому досмотру, послу пытались вручить “30 сребренников”, но в данном случае не поворачивается язык предъявить к украинцам за это претензии, не глядя на изъян дипломатической вежливости у пограничников.

По такому же предоставленному Украиной гуманитарному коридору через Молдову, происходила эвакуация в Беларусь беларусских граждан, которую организовывали (несколько серий) беларусские дипмиссии в Киеве и Кишиневе.

Патрон, заряженный на посредничество

Еще один штрих к портрету дипотношений: даже в случае их разрыва и решения о ликвидации представительства Венская конвенция обязывает уважать и охранять помещение дипмиссии иностранного государства вместе с его имуществом и архивами. На практике чуть ли не главную роль в таких делах играет принцип взаимности: как поступают с нами, так поступим и мы.

Как правило, в тех радикальных случаях, когда разрываются дипломатические отношения, и при согласии конфликтующих стран выбирается третье государство, которое берет на себя представительство интересов сторон на территории друг друга. 

Вуаля, примеры: с тех пор, как в 2008 году были разорваны дипломатические отношения между Россией и Грузией, эту функцию выполняет Швейцария. Точно также Швейцария представляет интересы Ирана в Египте, США в Иране, Ирана в Саудовской Аравии и наоборот. И представляла много, где еще, если копнуть в историю.

После разрыва дипотношений с Россией в 2022-м Украина договорилась со Швейцарией о представительстве своих интересов в РФ, но представительства не случилось по той причине, что швейцарская кандидатура не была согласована российской стороной.

Не будь Беларусь вовлечена в войну соучастием, могла бы тоже претендовать на почетную миссию патрона – защищать интересы РФ в Киеве и Украины в Москве.

В годы Второй мировой войны на пике нацистской агрессии США представляли в Германии интересы сразу 11 стран, включая Англию и Францию, до тех пор, пока не произошел Перл-Харбор – и сами не вступили в войну. Такая цифра приводится в книге “Дипломатия Второй мировой войны глазами американского посла в СССР Джорджа Кеннана”. 

Послом в СССР автор этой книги и доктрины “сдерживания” Джордж Кеннан станет через пару лет после войны, а накануне войны в 1938 году Госдеп направит его сперва в посольство США в Чехословакии, а после аншлюса переведет в Берлин. К воспоминаниям Кеннана еще вернусь.

После нападения Германии на СССР советские интересы в Берлине представляла Швеция, а германские в Москве — Болгария. При посредничестве этих стран была проведена эвакуация советского посольства в Германии и сотрудников германской дипмиссии в СССР путем обмена. Погружаясь в эту историю, стоит учесть, что Венской конвенции о дипломатических сношениях (1961) еще не было. В то время обязательства стран по отношению к диппредставительствам друг друга по части их иммунитета носили характер международного обычая.

Курс обмена посольств

С немецкой стороны в процесс был вовлечен Вальтер Шелленберг, глава внешней разведки службы безопасности. В своих “Мемуарах” он рассказывает, что после вторжения в СССР ему позвонили из МИД и сообщили, что необходимо срочное содействие в связи с обменом персонала советского посольства в Берлине на персонал немецкого представительства в Москве. Обмен предполагалось осуществить на болгаро-турецкой границе. Советские дипломаты отказывались выезжать из Берлина для обмена из-за пропавших сотрудников советского консульства в Данциге (нынешний Гданьск), арестованных гестапо.

У другого участника событий – переводчика и дипломата Валентина Бережкова, работавшего в советском посольстве в Германии с декабря 1940-го первым секретарем, несколько иная версия. 

Согласно Бережкову (“С дипломатической миссией в Берлин”), загвоздка была в том, что германская сторона предложила обменять 120 германских граждан, находившихся на территории СССР из числа персонала посольства и других германских учреждений, на такое же количество советских граждан в Германии. Посольству в Берлине предлагалось их отобрать. Однако советских граждан, интернированных немцами, было свыше полутора тысяч, и посольство хотело вывезти их всех. В итоге, если верить Бережкову, немцы согласятся на неравнозначный обмен. 

Германия, вынашивая тайные планы нападения, приступила к эвакуации своих граждан загодя: к моменту вторжения сократила персонал посольства и отправила в Германию всех женщин и детей, вывела все суда из территориальных вод СССР. Вопрос сохранности секретных документов в дипмиссии в Москве тоже был решен Берлином заблаговременно.

В советском посольстве стали уничтожать секретную документацию и шифры в день вторжения Германии. О нем посольство узнало от Риббентропа: советский посол был вызван для этого в МИД. Бережков, который сопровождал посла в качестве переводчика, пишет, что дипмиссия практически сразу лишилась каналов связи с внешним миром. По требованию немцев до решения вопроса о том, какая страна возьмет на себя защиту интересов СССР в Берлине, посольство должно было уведомить о контактном лице для коммуникации с германским МИД. Им был определен Бережков.

Выезд советских граждан из Берлина по соглашению, достигнутому через посредничество шведов, был назначен на 2 июля. Для эвакуации персонала посольства был предоставлен специальный поезд из спальных вагонов. Для эвакуации иных советских граждан – другой состав с иными условиями. “Люди терпели неудобства, прежде всего из-за страшной скученности, – описывает тяготы Бережков. – Один мог прилечь только тогда, когда остальные трое, располагавшиеся на этой же скамейке, стояли”. Не хватало еды и одежды.

Маршрут проходил через Прагу, Вену, Белград, Софию. В дороге были задержки, тянувшиеся сутками. Советская колония должна была перейти из Болгарии в Турцию, а немецкая — из Советского Закавказья также на турецкую территорию. Это должно было произойти одновременно и под наблюдением посредников. 

Неоплачиваемый “отпуск” в нацистской Германии 

Джордж Кеннан оставил воспоминания об эвакуации посольства США в Берлине: она происходила позднее советской, в декабре 1941-го, и имела свои особенности.

Посольство насчитывало 99 человек вместе с членами семей сотрудников, плюс еще столько же немецкого вспомогательного персонала. Кеннан справедливо указывает, что это очень мало по сравнению с современными американскими посольствами, в которых работают сотни человек, и решавшимися задачами (представительством интересов 11 стран). К слову, для беларусского масштаба цифра в 99 человек с членами семей – это гигантский размер дипмиссии, который если встречается, то только в России, где самое большое представительство Беларуси за рубежом.

Официальное заявление о состоянии войны между Германией и США было сделано 11 декабря 1941-го, через четыре дня после нападения Японии на Перл-Харбор. Еще накануне в посольстве США в Берлине перестали работать телефоны, передача телеграмм стала тоже невозможной. Дипмиссия оказалась отрезанной от мира. 

В этих условиях американские дипломаты еще до объявления войны сожгли шифры и специальную корреспонденцию, решив, что лучше сделать это, чем не сделать. 

В какой-то момент площадь перед посольством заполнили грузовики и толпы народа. “Мы ждали штурма, – пишет Кеннан, – но он не последовал. Зато наш телефон вдруг снова заработал. Позвонили из германского МИД и сообщили, что сейчас явится сотрудник отдела протокола, чтобы доставить временного поверенного в делах США в Германии к министру иностранных дел”. 

Риббентроп зачитал американскому дипломату ноту об объявлении войны. Однако судьба посольства оставалась после этого еще несколько дней неопределенной, пока Гитлер не дал указание, что “американцев не должно быть в Берлине”. 

На сборы будет только ночь, поутру здание дипмиссии заблокирует гестапо. Американцев посадят в автобусы и отвезут на вокзал, а оттуда на двух спецпоездах, под охраной гестапо, доставят в пригород Франкфурта, где они проведут около пяти месяцев фактически в плену. Условия пребывания там тоже будут сложными, не будет хватать еды. Большую часть плена американцы будут без связи со своим правительством. В мае всех их отправят через Испанию в Лиссабон, где обменяют на аналогичную по численности группу немцев. 

Завершу историю и выпуск тем, о чем Джордж Кеннан пишет с возмущением, но что читается как курьез: Кеннан сетует, что Госдепартамент долго не выходил на связь с посольскими, хотя это можно было сделать через Швейцарию, а когда вышел, то своим сообщением никак не порадовал. В нем среди прочего было решение валютно-финансового управления о том, что дипломатам не будут оплачены месяцы, проведенные в заключении. Потому что все это время, по мнению бухгалтерии Госдепа, они не работали.

Фото: Сотрудники американского консульства вывешивают американский флаг на крыше посольства в Варшаве в ожидании въезда немецких войск в столицу / Julien Bryan, 1939