Две недели назад мы делали анализ динамики ситуации на беларусских границах за истекавшее тогда лето. Однако закончившийся только на прошлой неделе август оказался богатым на события, на границах Беларуси с Литвой и Польшей, в меньшей степени – с Латвией.

Интенсивность обсуждения темы кризиса на границах, конечно, была не такая как в октябре-ноябре 2021 года, но где-то рядом с тем. Здесь тебе и военные учения, и силовое усиление границ, и закрытие погранпереходов (пока только двух), и угрозы закрыть либо еще два перехода, либо вообще всю границу. Впрочем, на варшавской встрече 28 августа было сказано, что границу пока закрывать не будут. Зато на красной линии четко обозначили два флажка – вооруженный инцидент на границах с участием «вагнеровцев» и «организованный массовый прорыв нелегальных мигрантов».

Здесь показательны два момента. Во-первых, принцип коллективной безопасности: на какой бы границе (беларусско-польской, беларусско-литовской, беларусско-латвийской) ни случился инцидент, железный занавес упадет на всех границах (и на беларусско-польской, и на беларусско-литовской, и на беларусско-латвийской). Во-вторых: принцип «Дамоклова меча», то есть угрозы внезапной реализации всех обещаний по поводу закрытия границ.

Дело в том, что если относительно первого флажка – вооруженного инцидента на границе – были даны хоть какие-то пояснения о том, что будет считаться «критическим» нарушением (инцидент, который «представляет серьезную угрозу нацбезопасности стран»), то второй флажок остался непроясненным. Просто «организованный массовый прорыв».

Каким образом организованный? На сколько массовый? Именно прорыв с заходом на чужую территорию или достаточно сравнительно численной атаки на пограничные укрепления? Возможно, на своей встрече министры Польши, Литвы и Латвии ответы на эти вопросы и проговорили, но никакие медиа об этом в известность не поставили. Неизвестность – это фрустрация, потому что «коллективный Запад» формально оставил за собой право назвать критическим «прорывом» любое достаточно большое по численности событие на любой из границ Беларуси со странами ЕС.

Вместе с тем, чтобы не возникало двусмысленностей, власти Польши и Балтийских стран указали на необходимость убрать с территории Беларуси «вагнеровцев» и отвести от приграничных территорий мигрантов (параллельно с этим замглавы МИД Польши Павел Яблонский провел встречу с представителями посольств арабских стран по теме Беларуси и миграционного кризиса на ее границе).

В дополнение к гипотетическому «кнуту» начались разговоры и о возможных «пряниках». Так, в частности, польские власти в лице замминистра внутренних дел Матея Вонсика сказали, что, теоретически, они могли бы открыть пункты пропуска на своей границе с Беларусью, если режим Лукашенко с пониманием отнесется к выдвинутым ему предложениям.

Какой отклик эти слова получили в недрах режима, сказать сложно. Хотя Лукашенко и в очередной раз упомянул, что с соседями нужно дружить, они же «от Бога!», и даже пригласил польскую строну прислать наблюдателей на очередные учения (польская сторона приглашения не приняла).

Что же в течение всего этого времени происходило на северных и западных границах Беларуси? Напомним, что до того, как мы отмечали в предыдущей статье, просматривалось несколько четких августовских трендов:

• тенденция к снижению количества попыток прорыва беларусско-польской границы (с более чем 1000 кейсов до менее чем 500 в неделю),
• сохранение «плато минимумов» на границе с Литвой (на уровне менее 50 попыток нелегального пересечения в неделю ),
• на беларусско-латвийской границе укреплялся еще июльский тренд на рост количества атак на границу (от 160 во второй неделе июля до 324 на третьей неделе августа).

После 28 августа («ультиматум» с красными флажками от Польши, Литвы и Латвии) ситуация частично изменилась. Частично, потому что «польский» тренд на снижение и «литовское плато» остались без изменений. А вот на беларусско-латвийской границе произошел скачкообразный рост атак – практически двукратное увеличение количества попыток нелегального пересечения границ (с 324 до 616 кейсов, что стало историческим максимумом с самого начала миграционного кризиса, с июня 2021 года).

И хотя за счет латвийского направления общее количество попыток пересечь границы Беларуси со странами ЕС на этой неделе выросло, думается, режим все же попытался среагировать на польско-балтийскую риторику – по максимуму убирая мигрантов с границ наиболее активных оппонентов.

В течение минувшей недели (вторая после «ультиматума») латвийский тренд с ростом количества атак все же сломался: по сравнению с предыдущей неделей количество попыток прорыва упало почти в два раза (с исторического максимума до 321 кейса). При этом на беларусско-литовской границе «плато минимумов» сохраняется, а на беларусско-польской число попыток нелегального пересечения границы по прежнему продолжает падать. И это падение привело к тому, что на минувшей неделе для нелегальных попыток пересечения беларусско-польской границы отмечен годовой минунимум – всего 195 кейсов (меньше было только в сентябре 2022 года).

Также снизилось и общее количество атак со стороны Беларуси на границы стран ЕС, причем снизилось весьма значительно – почти в два раза (тысячных значений в среднем за неделю до чуть более 500).

Таким образом, на текущий момент ситуация складывается в принципе обнадеживающая, с позитивной перспективой. Однако как и куда она повернется в будущем – большой вопрос. В конце 2021 года все думали, что миграционный кризис на восточных границах ЕС успешно разрулен, а вот поди ж ты. Он просто затух тогда и, возможно, затухает сейчас. Но до тех пор, пока и в Беларуси, и в России, через которую идут миграционные пути в Беларусь, у власти будут находиться братья-авторитарии, о полном прекращении кризиса говорить не приходится.

Фото: Irek Dorożański