В Беларуси продолжается так называемая предвыборная кампания. С дистанции сошли два кандидата-спойлера – так же неожиданно, как и заявили о своих намерениях баллотироваться. Такая имитация политической жизни призвана привлечь внимание к голосованию в январе. Власти может даже не волновать абсурдность таких постановок с псевдокандидатами, ведь главное – чтобы о выборах говорили.

Однако все эти “политтехнологии” не могут решить более фундаментальных проблем, которые режим Лукашенко получает для себя и создает для всей страны, не допуская реальных оппозиционных претендентов на выборы. 

Дальновидные автократы не избегают выборов

Ключевая проблема любого диктатора – это отсутствие доверия к тому, что ему говорят приближенные и официальные цифры. Высшие чины могут просто бояться сказать правду о положении дел в стране, чтобы не вызвать гнев на себя. Здесь достаточно вспомнить разговоры о том, что Лукашенко могли не докладывать реальную ситуацию с COVID-19 и его рейтингом в 2020-м. 

Элиты могут также планировать заговор и специально предоставлять автократу ложную информацию, провоцируя его на неверные решения. Что касается простых граждан, то фактор страха побуждает их врать в ходе опросов или же изображать всеобщую поддержку на флешмобах (а иначе – могут уволить, а то и посадить).

В итоге выборы в некоторых автократиях могут становиться важным инструментом для измерения общественных настроений и компетентности чиновников. Если сохраняется хотя бы минимум политической конкуренции, то автократы получают возможность видеть, есть ли тренд на рост поддержки оппозиции и в каких регионах местные власти не справляются, снижая тем самым поддержку режима. 

Такие выборы, конечно же, необязательно проводить без нарушений, ведь власти могут показывать публике одни цифры, но опираться в своем “частном” анализе на совершенно другие. Иногда, однако, автократы предпочитают честную борьбу, чтобы  через победу на выборах послать реальный сигнал о своей легитимности.

Конкурентные выборы не угрожают автократам, но ускоряют демократизацию

Что гораздо более важно – наличие относительно конкурентных выборов может определять переход к демократии. С одной стороны, более соревновательные автократии (competitive autocracies) так же устойчивы, как и более жесткие диктатуры с безальтернативными плебисцитами. Однако в случае падения старой власти именно те недемократические режимы, где оппозиция имела хотя бы минимальные возможности для борьбы, гораздо успешнее трансформируются в демократии. В таких странах политические институты уже более открыты к конкуренции, а граждане уже “привыкли” к ней и с большей вероятностью видят в ней ценность.

Кроме того, избиратели в соревновательных автократиях склонны “ожидать” момент выборов, чтобы попытаться избавиться от некомпетентных властей. Смена власти – в том числе через протесты – в таких менее репрессивных режимах относительно предсказуема: она становится более вероятной именно в период выборов. Это может позволить правящим элитам даже подготовиться к ней, например, через создание сильной партии для перехода в оппозицию.

В закрытых же диктатурах экономические и другие проблемы, как правило, выплескиваются в протесты без предупреждения. Не имея информации о реальном положении вещей, власти могут легко не заметить критический момент.

Такие непредсказуемые протесты, естественно, часто сопровождаются насилием, в том числе против самого автократа и его приближенных. Свержение власти таким путем также не гарантирует перехода к демократии. Вместо этого, в хаосе событий может попросту появится новый автократ.

И даже если демократия в конечном итоге все-таки торжествует, насильственный переход к ней может долго влиять на политическую культуру, делая граждан, например, более нетерпимыми к иной точке зрения. А из-за отсутствия даже зачатков реальной политической конкуренции в репрессивных автократиях, построение демократических институтов с нуля – например, института честных выборов – зачастую заканчивается крахом (чему служит пример большинства пост-советских стран).

К сожалению, вероятность реальных политических реформ в сегодняшней Беларуси крайне минимальна, какой она была и до 2020 года. Режим был и остается максимально персоналистским, что означает его нетерпимость к любым реальным угрозам и что делает шансы быстрой и успешной беларусской демократизации минимальными.

Заглавное фото: brestcity.com