В январе команда Светланы Тихановской представила концепцию нового Избирательного кодекса. Для начала я должен задать вопрос, который, наверное, часто могут услышать люди, которые занимаются будущими реформами: зачем разрабатывать какие-то концепции, когда в стране война? 

Вопрос, конечно, правильный, потому что сейчас далеко не всем интересна тема следующих выборов. Я исхожу из понимания, что у нас эта война рано или поздно закончится победой демократии. Поэтому лучше уже сейчас думать, по каким законам мы будем существовать после того, как победит демократия. Хорошо, если будет такая концепция и общий Кодекс лежать в заготовленном виде для более детального политического обсуждения. Все упирается в то, что я думаю, что демократия все равно победит.  

А в чем проблема существующего Кодекса? В том, что он сам по себе плохой или в том, что его никто не исполняет? 

Его исполняют, но в извращенном виде. Потому что подзаконные акты трактуют этот Кодекс в таком виде, что он превращается в совершенно ненужный документ. Даже с  хорошим Кодексом, но с подзаконными актами и соответствующей политической волей можно было провести абы—какие выборы. 

С Кодексом же есть несколько проблем: концептуальная и юридическая. Если посмотреть с концептуальной стороны на Избирательные Кодекс, то можно увидеть, что процесс выборов заложен априори как управляемый сверху вниз. Он построен не по принципу от людей и для людей, а от власти и для власти. Например, шесть членов ЦИК назначаются президентом, шесть членов — избираются Советом Республики. 

Также Кодекс как юридический документ не очень хорошо сделан. Кодекс — это совокупность законов. То есть это то, что могло бы существовать в виде нескольких законов, но для удобства и единообразия их собрали в один документ. Естественно, у этих законов должно быть что—то общее, что помещается в общую часть. Отдельные нюансы для парламентских, президентских и местных выборов должны содержаться в особенных частях. В теперешнем Кодексе огромное количество положений, которые должны были оказаться в общей части, содержатся в особенных частях. А некоторые положения, которые содержатся в общей части, хорошо было бы разделить. Поэтому с точки зрения структуры, Кодекс далеко не самый удобный документ. 

Как в принципе должен избираться ЦИК? 

Это хороший вопрос, потому что нет одного ответа, как должна избираться комиссия. В мире, в Европе, даже у наших соседей существует огромное количество вариантов, как формируется Центральная избирательная комиссия. 

Есть три основных подхода. Первый подход более политизированный, когда партии формируют состав избирательных комиссий. Другой подход — это отдать управление выборами исполнительной власти. Например, в Германии выборами занимается Министерство внутренних дел. А третий подход — это задействовать судейский корпус. Например, в Польше до недавнего времени судьи (действующие или вышедшие на пенсию) полностью формировали Избирательную комиссию. 

Широко используемый вариант — это формирование комиссий партиями. Но у него есть огромные свои минусы. Поэтому в нашей концепции мы предлагаем отойти от этого принципа. 

Кому тогда передать роль формирования Избирательной комиссии?

Формирование Центральной избирательной комиссии в переходе от теперешней ситуации к демократии будет одним из тех моментов, по которым придется договариваться. Я не исключаю того, что нам придется каким—то образом балансировать интересы разных групп людей. Это нормально и естественно: если мы хотим строить государство, которое будет устойчивым, то нам нужно учитывать интересы всех. Я думаю, что выборы — это единственный выход из сложившегося кризиса, и нам нужно будет выходить из него тоже сообща. 

Но дальше все равно надо думать о том, чтобы включать партии или не включать. Мы смотрим на это, как на деполитизацию Избирательных комиссий, то есть исключение политики из административного процесса. 

Организация и проведение выборов — это сугубо административный процесс сам по себе. 

Если мы можем исключить политику из организации выборов, это было бы здорово, потому что практика показывает, что борьба за голоса часто превращается в борьбу за бюллетени. Кто контролирует комиссии, тот и контролируют бюллетени, а не голоса. Пусть партии борются за голоса и за поддержку людей, а не за то, как будут считаться бюллетени на участках. 

Говорилось, что вся идея того, чтобы дать партиям места в комиссиях завязано на контроле друг друга. Но не обязательно быть членами комиссии, чтобы друг друга контролировать. Пусть посылают своих представителей в эту комиссию как наблюдателей, как представителей партии и там уже контролируют деятельность комиссии как таковой. 

И как тогда должны избираться члены комиссии? 

ЦИК, как я уже говорил, это вопрос более дискуссионный. Тут больше политики, особенно на начальных этапах. Я бы делал так, чтобы ЦИК назначался сугубо парламентом. Но у парламента может быть ограниченная возможность принимать решение, парламент может выбирать из заранее представленных списков. Эти списки людей и кандидатов могут быть представлены неполитическими органами. 

Да, коллеги иногда задают вопрос, что придется долго работать, чтобы восстановить доверие к сообществам. Насчет судейского корпуса, всё понятно. Но, например, сообщество адвокатов зарекомендовало себя совершенно с неплохой стороны. Коллегия адвокатов могла бы выдвинуть, например, шесть человек, из которых парламент может выбрать три человека. Академия наук сможет выдвинуть шесть человек, из которых три выбирает парламент. Это может быть сообщество ректоров или коллегия нотариусов и т.д. Надо обсуждать.

Я думаю, что надо нам представлять себе структуру избирательных комиссий как трех уровней: ЦИК, средняя и участковая комиссии. Среднее звено должно быть сформировано так, чтобы отвечать потребностям любого вида выборов. Комиссии среднего звена и участковые комиссии должны формироваться по принципу публичности из желающих граждан, которые обладают определенной квалификацией. 

Я большой фанат системы обучения граждан для участия в качестве членов комиссий. В Молдове, например, политические партии могут своим людям советовать участвовать в обучении, которое организовано центром обучения при ЦИК. 

Любые люди могут участвовать в обучении и получать сертификат, что они квалифицированы, чтобы быть членом или председателем Избирательной комиссии. Они могут повышать свою квалификацию и становится членами или председателями окружных комиссий. И это не занимает много времени. Партии тоже могут отправлять своих членов на обучение для участии в комиссии. Но крупной, глобальной темой в обучении будет, что участник комиссии представляет не интересы партии, а интересы всех граждан. Я думаю, создать этот пул и реестр при таком демократическом ажиотаже и подъеме будет довольно легко. Главное, потом удержать это на плаву, например, через внедрение таких образовательных модулей в университетском или школьном образовании. 

Фото: Александр Шлык

Последний вопрос: как люди поймут, что выборы проходят честно? 

Уверенность в том, что все происходит честно будет формироваться из двух вещей. Первое — это политическая воля к проведению нормальных честных выборов, а это не только день голосования. Выборы — это не день голосования, выборы — это длительный процесс. Чтобы была уверенность в том, что голоса считаются честно, нужна нормальная избирательная кампания. Нужно нормальное покрытие кампании в медиа. Нужна система регистрации избирателей. 

В Беларуси, кстати, четких списков избирателей нет. 

Вот из таких вещей и формируется доверие к выборам. Когда ЦИК рассматривает жалобы и наказывает фаворита в ходе избирательной кампании, вот это формирует уверенность в том, что голоса будут считаться честным. 

Большой элемент доверия к выборам — это подсчет голосов тоже. Первые нормальные выборы придется проводить по действующему Кодексу. И вот для подсчета голосов будем использовать увеличенную копию протокола Избирательной комиссии. Это буквально будет копия формата А1, которая будет вывешиваться на стену. И в ходе подсчета голосов в присутствии наблюдателей и кандидатов партий все заполняется публично, и протокол соответствует своей увеличенной копии. 

Ну и понятно, что процедурные моменты тоже должны соблюдаться. Например, количество неиспользованных бюллетеней — это сейчас последний пункт в протоколе. Извините, но разве мы не считаем количество неиспользованных бюллетеней с самого начала? Почему это идет последним пунктом? Очевидно, для того, чтобы цифры сходились. У нас не будет такой самоцели, чтобы цифры сходились. Они могут не сходится даже в протоколе. Но если есть нормальное человеческое объяснение вплоть до потери одного бюллетеня, это нормально. 

Я был на подсчете голосов в одной стране. Закон в этой стране был принят не так давно и был довольно сложным. Все, закончили голосование, двери закрыли и председатель комиссии говорит, перед тем, как считать голоса:  “Давайте откроем наши пособия и прочитаем в сжатой форме закон”. Никто в итоге ничего не понял и приняли решение просто честно считать голоса. Они, не следуя некоторым процедурам, все сделали очень круто. Но это не значит, что процедуры не нужны. 

Процедуры нужно писать таким образом, чтобы они были понятные обычному человеку. 

И чрезмерным регулированием вопрос доверия к выборам не решишь. Это не вопрос, который решается законом, эти вопросы решаются политической волей и желанием жить в нормальной стране. 

В своей концепции Избирательного кодекса мы хотели зайти с точки зрения концепции и задать те, вопросы, на которые у нас иногда нет ответа. То есть сначала обговорить концептуальные вещи, а потом писать положения Кодекса. И поэтому для нас было важно, что на семинар, который мы делали, пришли представители беларусского гражданского общества. Потому что для всех есть сейчас возможность повлиять на то, что будет в Кодексе. 

Например, вводить квоты для женщин или нет, вносить ли в подзаконные акты критерии доступности избирательных участков для людей с инвалидностью, разрешать ли бизнесу финансировать избирательные кампании. Наверное, надо, но как их прописать так, чтобы это было реализуемо и в то же время отвечало потребностям таких людей. Поэтому тут процесс только начинается, и мы будем далее обсуждать более детальные вещи. 

Фото: Reuters