Как бы этого ни хотел Лукашенко, нынешняя предвыборная кампания может пойти по сценарию армянской Бархатной революции, в успех которой поначалу не верили даже сами ее лидеры. Насколько вероятен этот сценарий в Беларуси, определят тактики будущих протестов и ошибки самого режима. Но главное – возможная схожесть белорусского и армянского кейсов дает надежду на все-таки мирные перемены без потрясений вроде украинского Евромайдана.

• Армянская Бархатная революция в апреле 2018-го стала ответом на попытку крайне непопулярного президента Сержа Саргсяна остаться у власти в качестве премьер-министра. Это дало ему возможность править страной практически единолично и без ограничений по срокам. Армения становилась парламентской республикой, а премьер получал всю полноту полномочий, пока его партия имела большинство. Причем большинство это гарантировали фальсификации на выборах. Протесты были мирными и действительно всенародными – отсюда и название «Бархатная революция», подобно той, что случилась в Чехословакии в 1989-м.

• Как и большинство демократических протестов, в том числе и в Беларуси, армянские волнения, прежде всего, были вызваны катастрофической ситуацией в экономике: безработицей, массовой эмиграцией на заработки, нарастающим неравенством, коррупцией среди полиции и чиновников. Итоги белорусского «потерянного десятилетия» (2010-2020) не так драматичны, как результаты правления Саргсяна (2008-2018), но параллели очевидны.

• В то же время значительную часть протестующих составили и молодые профессионалы, в том числе из сферы IT, которая бурно развивается и в Армении. Вовлеченность белорусского “креативного класса” в эту избирательную кампанию, пожалуй, еще серьезнее и сравнима с ролью среднего класса в московских протестах в 2011-12, которые вынудили режим Путина-Медведева поначалу пойти на реформы. 

• Само по себе экономическое недовольство редко переходит в массовый протест – для него нужна искра. В Армении ею сначала стала проигранная война Азербайджану в 2016-м. Минимальная легитимность армянского режима держалась на обещании защищать Арцах (Нагорный Карабах) от посягательств азербайджанской стороны. Военное поражение, хоть и не с тяжелыми последствиями, показало ненужность власти. Она лишь способствовала коррупции в армии. Еще больше огня добавило то, что президент Саргсян не сдержал данное ранее обещание уйти в отставку, когда Армения станет парламентской республикой. В Беларуси последней каплей стала ситуация с коронавирусом: «народец» должен выживать сам, а государство просто самоустранилось от решения проблемы.

• Силовики в Ереване не хватали людей на улице, но мягкость режима была видимой: среди армянских граждан все-таки присутствовал определенный страх протестов, вероятно, соизмеримый с белорусским. Еще в 2008 году, во время демонстраций против победы Саргсяна на президентских выборах, были убиты 10 человек. Ко времени Бархатной революции, правда, успело вырасти новое поколение. Так и в Беларуси большинство на протестах солидарности составляют пока что вчерашние школьники и студенты, не помнящие “Плошчы-2010”.

• Но самой главной проблемой для армянских оппозиционеров был не страх репрессий, а апатия большинства граждан, которую в Беларуси назвали «приобретенной беспомощностью». Хоть рейтинг доверия Саргсяну был подобен тому, что Лукашенко набрал в апреле – около 20% или даже ниже, – люди не верили, что перемены возможны. В первых протестах и маршах Бархатной революции участвовали всего лишь сотни человек.

Почему в течение пары недель эти сотни превратились в десятки, а потом и сотни тысяч?

• Сработала тактика децентрализации: вместо стояния на площади было решено организовать протесты по всему Еревану. Каждый мог перекрыть любую улицу или проспект. В начале это стали делать, конечно же, активисты, чтобы «показать пример» всем остальным. Причем эти народные пикеты не надо было ни с кем согласовывать. Люди жарили шашлыки прямо на пешеходных переходах или выносили на них лавочки, где могли «передохнуть» старики.

• Те, кто и не собирался протестовать, оказались вовлечены в протест – проявился эффект каскада: людей становилось все больше, а вместе с тем росла вера в успех, которая выводила на улицы все новых и новых протестующих. Это стихийный процесс. То, как в Минске и по всей стране тут и там возникали «цепочки» солидарности это лишь доказывает. Даже репрессивному белорусскому режиму может не хватить ресурсов и координации, чтобы разорвать каждую такую «цепочку».

• Протестная мобилизация не свергла Саргсяна сама по себе, она создала условия, чтобы от него отвернулись элиты внутри правящей партии, в том числе силовики. Некоторые из них присоединились к протесту. Возможен ли такой раскол внутри белорусской номенклатуры и ее карательной машины – вопрос открытый. Саргсян опирался на правящую партию, части которой были связаны только общими экономическими интересами. Власть же Лукашенко во многом держится на личной и безоговорочной преданности. В ее основе – страх, принцип круговой поруки (все вместе пойдем под статью) или родственные связи. Давно доказано, что такие режимы борются до последнего и довольно редко переживают расколы изнутри.

• Еще один фактор – общественная реакция на устранение кандидатов и милицейское насилие против совершенно случайных граждан. Аресты Тихановского и Бабарико по наспех состряпанным поводам лишь разозлили белорусов, подобно тому, как намек Саргсяна повторить расстрелы 2008-го против Бархатной революции разгневал армян. После этого неудачного высказывания на улицах Еревана были уже сотни тысяч людей, которых начали поддерживать и части армии. Кроме того, белорусские силовики, вероятно, не знают, что миллионы выходили на Евромайдан не столько из-за желания интеграции с Европейским союзом, а, скорее, в ответ на жестокие и необоснованные репрессии. 

• Действовать же мягко – означает разрешить гражданскую активность, которая даст белорусам новую надежду на смену власти через выборы. Но тогда «украсть» их без последствий будет сложно. Именно электоральные фальсификации в условиях повышенных ожиданий стали причиной всех «цветных революций» 2000-х. Граждане протестуют не из-за самих нарушений на выборах, а когда победы лишают по-настоящему популярных альтернативных кандидатов.     

Фото обложки: verelq.am